Хорошее время для убийства - Страница 75

Саймону вдруг стало ужасно жаль себя. Микки знает, через что ему предстоит завтра пройти! Мог бы и составить ему компанию. Даже девчонки сейчас отвлекли бы его от мрачных мыслей. Но они не пожелали его поддержать. Всем троим не терпится от него избавиться. Поморщившись, Саймон поставил на стол кружку с недопитым пивом и встал. Хватит с него! Пора возвращаться на Джубили-роуд, в свою нору. Где-то сейчас Микки и девчонки? Наверное, веселятся в «Грозди винограда»! В горло хлынула желчь. В этот миг Саймон всех ненавидел. Вдруг он вспомнил, что дома его ждет важное дело, и заторопился. Пошатываясь, направился к двери и нечаянно задел столик, за которым сидели блондинка и ее кавалер.

— Смотри, куда идешь! — возмутилась блондинка, брезгливо отряхиваясь. — Вид как с помойки, а еще туда же, на людей налетает!

— У меня дома двое таких… — мрачно проговорил бизнесмен. — Я ухнул на них целое состояние: учеба в частных школах, уроки музыки, поездки в Европу, а что толку? Ни один не может найти приличную работу и даже не заговаривает о том, чтобы куда-то устроиться! Целыми днями слоняются по дому, хоть бы матери помогли посуду вымыть. Не знаю, в кого они такие.

— Не говори, дорогой! — поддакнула блондинка, похлопав своего кавалера по руке. В ее густо накрашенных глазах мелькнула искра неподдельного сочувствия, заменившая профессиональную внимательность, с какой она раньше слушала его излияния. — Уж я-то тебя понимаю! У меня тоже есть дочка, сейчас ей девятнадцать. Уехала в Лондон, не пишет, не звонит! Разумеется, сбежала с парнем. Я предупреждала, от него добра не жди, но разве она меня послушает? Не знаю, где она и чем занимается. А ведь когда была маленькая, она у меня ни в чем не знала отказа! Я покупала ей все, что она просила. Из кожи лезла, но оплачивала уроки танцев, колготки, балетные пачки, туфли и все остальное. Вот, смотри…

Блондинка порылась в дешевой сумке и вытащила оттуда папку. На грязный, засаленный стол посыпались фотографии.

— Вот моя Синди, когда ей было шесть лет. Она у меня ходила как маленькая принцесса!

Бизнесмен тоже достал фотоальбом.

— А вот мои два мальчика; сняты пять лет назад, когда мы вместе ездили на Майорку. Как вспомню, сколько я ухнул на эти заграничные отпуска… Знал бы я тогда, я бы лучше накопил денег и купил спортивную машину!

Сблизив головы, парочка стала перебирать фотографии, на которых застыла прошедшая жизнь: утраченные иллюзии, надежды, с которыми пришлось расстаться, отвергнутая любовь… По крайней мере, на ближайшие четверть часа блондинку и бизнесмена объединило чувство утраты и скорби.

Саймон направился домой, на Джубили-роуд. Свет в окнах не горел. Он отпер дверь, и в ноздри ему ударил запах тлена. Да, его жилье — настоящая помойка. Он нащупал выключатель, но лампочка в коридоре не зажглась. Опять перегорела! Немудрено — при такой паршивой проводке. Новые лампочки перегорают через две минуты. Саймон в темноте поднялся наверх по скрипучей лестнице, держась за ветхие перила, чтобы не упасть, и распахнул дверь в свою комнату — она выходила на лестничную площадку. Из соседней комнаты, в которой жил Микки, послышался шорох.

— Мик! — позвал Саймон. Он обрадовался, несмотря на презрение, какое питал к своим компаньонам.

Ответа не последовало. Никого там нет! Предвкушение хоть какого-то общества окончилось разочарованием. Саймон перешагнул через порог и включил свет. В его комнате ничего не изменилось. Все так же, как перед уходом: беспорядок, незастланная постель, давно не стиранные простыни. В углу куча грязного белья. На столе заготовки для работы. Саймон окинул стол довольным взглядом. Да, сегодня он много успел. Но сначала надо спуститься вниз и сварить кофе. Чашка кофе его взбодрит.

Он вышел на неосвещенную лестничную площадку и недолго постоял на ней, привыкая к темноте и пытаясь разглядеть ступеньки, которые уходили вниз и терялись во мраке. Неожиданно свет за спиной погас, и Саймон очутился в кромешной тьме.

— Черт! — пробормотал он. — Там тоже лампочка перегорела…

Это была его последняя связная мысль.

Глава 11

Когда поступил срочный вызов, дежурный немедленно известил старшего инспектора Маркби. Алан велел дежурному разыскать сержанта Пирса и передать, чтобы тот тоже ехал на место происшествия. Сам старший инспектор отбыл на Джубили-роуд, испытывая волнение, какое не чувствовал уже много лет.

Ни один полицейский не в состоянии до конца привыкнуть к насильственной смерти. Конечно, в результате многолетнего опыта расследования убийств у него нарастает некий защитный панцирь, который не дает испытать сильную душевную травму. Со стороны полицейские могут даже показаться черствыми людьми, но на самом деле среди них мало таковых. Всякая смерть противоестественна, особенно насильственная.

Очень тяжело, когда такая смерть настигает стариков или совсем молодых. Парди не вызывал у старшего инспектора симпатии, но, когда внезапно прерывается чья-то молодая жизнь, забываешь о личном отношении к потерпевшему. Да, наверное, Парди жил не так, как надо; со временем он мог бы исправиться и найти себя. Но увы, его время закончилось. Маркби захлестывала волна бессильного гнева.

Перед домом номер 43 на Джубили-роуд стояла патрульная машина. В окне первого этажа горел свет. Уличная дверь была приоткрыта; ее охранял констебль. В прихожей за спиной констебля света не было. Темно было и в соседних домах, но почти на всех окнах колыхались занавески. Соседи с огромным любопытством наблюдали за происходящим. Кто-то боялся, кто-то злорадствовал. Горе притягательно, но лишь в том случае, если оно чужое и не коснулось тебя лично и, наглазевшись вволю, можно снова включить телевизор или взять отложенную в сторону газету.